03.01.2015
Биография Гумбольдта часть 2
Рубрика: ФлораАвтор: admin
Это направление взглядов Вернера вызвало чрезвычайно ожесточенную борьбу с крайними «вулканистами», окончившуюся, благодаря авторитету Вернера, временной победрй нептунистов.
Гумбольдт и другой ученик Вернера, впоследствии знаменитый геолог, фон-Бух, поднявшие авторитет геологии на ее современную высоту, первоначально восприняли все взгляды своего учителя. Впоследствии первый, при исследовании вулканов Южной Америки, второй—Канарских островов, диаметрально изменили свои взгляды, сделавшись убежденными вулканистами.
Ударившись в противоположную крайность, они придавали вулканической деятельности универсальное значение, считая вулканы клапанами, через которые внутреннее расплавленное ядро земли оказывает свое действие на ее поверхность.
Проводя ежедневно полдня в шахтах, Гумбольдт не оставлял своей любви к ботанике. Его внимание обратили на себя растения, развивающиеся в подземных шахтах при полном отсутствии солнечного света.
В результате этих наблюдений явилась работа: «Опыты и наблюдения над зеленой окраской подземных растений», представлявшая собой лишь первую проработку вопросов, изложенных в большом ботанико-физиологическом исследовании о подземной флоре Фрейберга: «Flora subterranea Fribergensis».
Университет Гумбольдта
В феврале 1792 г. Гумбольдт окончил свое университетское образование и покинул Фрейберг. Товарищи по курсу устроили ему дружеские проводы, на которых один из них, Готгельф ришер, прочел написанное им в честь Гумбольдта стихотворение.
Это был тот самый Фишер, который впоследствии переехал в Россию и был основателем Московского Общества Испытателей Природы и профессором Московского университета. При возведении его в дворянское достоинство ему была присвоена фамилия Фишер фон-Вальдгейм. Через 40 лет Гумбольдт встретился с ним опять в Москве, направляясь в Азию.
Гумбольдт уехал из Фрейберга 26 февраля 1792 г., а двадцать девятым февраля уже помечен министерский приказ о назначении его асессором по горной промышленности.
Этот доклад по своей исчерпывающей полноте и всесторонности произвел настолько хорошее впечатление, что Гумбольдт сейчас же, в конце августа, был назначен обербергмейстером Байрейтского и Ансбахского горных округов. «Все мои желания,—писал он тому же Фрейеслебену,—теперь исполнились. Я буду теперь жить всецело практическим горным делом и минералогией».
Прежде чем вступить в должность, Гумбольдт был командирован для ознакомления с соляными копями Баварии, Австрии и Шлезвига,, откуда он в конце января 1793 г. приехал в Берлин и пробыл в нем до мая. В течение этих месяцев помимо служебных работ, связанных с соляным делом, он занимается химическими и гальваническими опытами над растениями и животными и издает свою «Флору Фрей-берга».
В конце 1794 г. Гумбольдт должен был быть переведен в Берлин со значительным повышением оклада. Несмотря на это он продолжал смотреть на свою служебную деятельность, как на временную необходимую школу. «Мои планы,—писал он,—остаются без изменения: через два года я выхожу в отставку и еду в Россию, Сибирь али еще , куда-нибудь».
Возвращение в Берлин получило неожиданную отсрочку вследствие того, что министр Гарденберг, отправлявшийся во Франкфурт, где находилась главная ставка прусского короля, лично руководившего военными действиями против французов, пожелал иметь в своей свите и Гумбольдта.
Какова была роль последнего в дипломатической миссии Гарденберга, неизвестно, но, очевидно, при этом случае проявились дипломатические способности Гумбольдта, к которым впоследствии прусское правительство неоднократно прибегало.
Но если мы не знаем, в чем заключались обязанности Гумбольдта в ставке, то знаем, что он делал в свои свободные часы: «Никогда моя жизнь не была так переменчива как сейчас,—писал он в сентябре 1794 г.,—я надолго оторван от своей специальности, перегружен работами, связанными с дипломатическими заданиями Гарденберга,..
Постоянные разъезды в интересных в минералогическом отношении местностях очень помогли мне при составлении моей книги о геологических отложениях,—я теперь хорошо знаю строение всей западной Германии, и предполагаю зимой как следует поработать над большим минералогическим трудом, своего рода ге огно стическим обзором Германии».
В июле 1795 г., получив отпуск, Гумбольдт отправился с двумя друзьями в путешествие в Северную Италию, Тироль и Швейцарию.
В течение двух месяцев, большею частью пешком, путешественники исходили горы Шафгаузена, Цюриха, Берна и Шамони, изучая горные отложения и растительность и все те естественно-исторические условия, которые могли оказать на них влияние.
В ноябре Гумбольдт вернулся вновь в Байрейт к месту своей службы. В это время он работает над двумя трудами: строением гор Европы и влиянием химических и электрических воздействий на мускулы и нервные волокна, с большим самоотвержением экспериментируя над самим собой.
В ноябре 1796 г. умерла мать Гумбольдта. Этот времечко является поворотным в его жизни: он приобрел полную свободу действий и средства для осуществления давно задуманного плана большого Путешествия.
«Мое путешествие бесповоротно решено,—пишет он Вильденову.— Я буду еще подготовляться несколько лет и собирать инструменты, год или полтора проведу в Италии, чтобы хорошо ознакомиться с вулканами, а затем через Париж проеду в Англию, где, возможно, пробуду еще год (так как я не спешу, а хочу быть хорошо подготовленным), а затем на английском корабле в Вест-Индию.
Если я и не доживу до завершения этих планов, то, по крайней мере, я деятельно приступил к их осуществлению и использовал положение, в которое меня поставили счастливые условия».
В феврале 1797 г. Гумбольдт окончательно оставил государственную службу и поехал к брату, жившему в то время в Иене.
Еще раньше, во время службы в Байрейте, Гумбольдт неоднократно посещал брата в Иене. Это дало ему возможность войти в довольно близкие отношения к Гёте и Шиллеру, у которых Вильгельм Гумбольдт был своим человеком.
Веймар, с того момента как в нем поселился Гёте, делается центром литературной и художественной жизни Германии, тогда как Иена, где Шиллер был в то время профессором истории, становится сосредоточием научной жизни.
Это были годы особенно сильного увлечения Гёте естествознанием. Как раз в 1790 г. была опубликована его «Метаморфоза растений», а затем и его работы по оптике, как предварительные материалы «Учения о красках».
Гумбольдт, увлеченный ботаническими проблемами, работавший в это время над влиянием гальванических раздражений на мускульную и нервную системы, был для Гёте чрезвычайно желательным собеседником. «Братья Гумбольдты,—писал он в 1797 г.,—были здесь и все что касается природы было предметом разговора с философской и научной стороны»; и в том же году в письме к Шиллеру: «Я очень приятно и полезно провел время с Гумбольдтом; мои исторические работы, благодаря его присутствию, пробудились от своей зимней спячки».
Такое отношение к Гумбольдту продолжалось до самой смерти Гёте, усиливаясь с годами все больше и больше, хотя научные взгляды Гумбольдта далеко не всегда находили сочувствие в Гёте.
Так, в более поздние годы, он не мог простить Гумбольдту его отказа от нептунизма и утверждения значения вулканических явлений в истории земли. Для всего склада характера Гёте постепенная эволюция земного рельефа была гораздо более приемлема, чем развитие его в результате вулканических революций в земной коре.
Гёте никогда не смог отказаться от этих устаревших научных взглядов и не мог простить Гумбольдту его идей, ниспровергавших эти старые учения.
Александр Гумбольдт
Но это разногласие в мнениях не умаляло в глазах Гёте Гумбольдта как ученого. «Хотя его способ,— писал он Вильгельму Гумбольдту,— воспринимать геологические явления и ими оперировать для моей церебральной системы совершенно неприемлем, тем не менее я с настоящим интересом и удивлением наблюдал, как то, в чем я никак не могу себя убедить, у него последовательно связано».
Гумбольдт с своей стороны высоко ценил Гёте, как ученого. Это выразилось между прочим в посвящении ему Гумбольдтом немецкого издания «Идей о географии растений». Виньетка к этому посвящению, нарисованная Торвальдсеном, изображает гения поэзии в виде украшенного лавровым венком Аполлона, снимающего покров с богини Изис, у ног которой лежит книга с надписью «Метаморфоза растений», что должно было изображать, что и поэту свойственно раскрывать тайны природы.
Вас также заинтересует это:
Comments (0)
Комментариев нет
Нет комментариев.
